Эта статья перенесена сюда!

Понятие географического пояса и периодическая система географических зон (по Ф.Н. Милькову)

Существование географических поясов как высших зональных подразделений ландшафтной сферы Земли сейчас не вызывает сомнений. Однако к выделению их подходят с формально-климатических позиций, заимствованных из работ 3. Пассарге (Passarge, 1921) и А. А. Григорьева (1954). Во всех известных определениях географического пояса подчеркивается его климатическая обусловленность, при этом решающее значение придается радиационно-термическим условиям. В Энциклопедическом словаре географических терминов (1958) сказано: «Географический пояс – высшая ступень широтно-зонального физико-географического деления земной поверхности, характеризующаяся известной общностью термических условий».

Распределение географических поясов по полушариям

Любой ландшафтный комплекс, в том числе и географический пояс, имеет право на выделение только в том случае, если для него установлены четкие разграничительные критерии, подтверждающие объективный характер его существования в природе. В этой связи была высказана мысль положить в основу выделения поясов географический цикл развития биострома (Биостром – живой покров (растительность и животный мир). Термин предложен Е. М. Лавренко) – закономерную смену типов ландшафтов от пустынного с предельной деградацией или отсутствием биострома до лесного, в котором он находит свое максимальное проявление (Мильков, 1969). Промежуточные звенья географического цикла развития биострома от пустынных ландшафтов к лесным – полупустынные, степные и лесостепные ландшафты. Подобно ландшафтной зоне, очерчивающей сплошной ареал какого-либо одного типа ландшафта, пояс ограничивает территорию проявления какого-либо одного географического цикла развития биострома.

Географический цикл развития биострома не следует отождествлять со стадиями растительного покрова – по И. К. Пачоскому (1921), пустыня–степь–лес. Пачоский говорил о последовательных сменах растительности на узком климатическом фоне внутри одного типа ландшафта, в то время как географический цикл развития биострома предполагает закономерную смену разных типов ландшафта на широком климатическом фоне. Стадии развития растительного покрова, по И. К. Пачоскому, – это своего рода малый внутризональный цикл развития биострома, отдельные звенья которого вызваны к жизни не климатическими различиями, как это наблюдается в географическом цикле, а усложнением растительного покрова в процессе его развития.

Первый географический цикл развития биострома при движении с севера на юг – полярный. Он охватывает типы ландшафта от арктических пустынь до тайги включительно (арктические пустыни, тундра, лесотундра, северная и средняя тайга). Ограничительным фактором в развитии биострома в полярном географическом цикле служит тепло. Дифференциация ландшафтной сферы на типы ландшафтов обусловлена здесь закономерным повышением летних температур воздуха, протекающим на фоне достаточного или избыточного увлажнения,

К югу от средней тайги, где тепла повсюду достаточно для формирования мощного биострома, вступает в силу другой контролирующий фактор его развития – степень увлажнения. Своего максимального развития с лесными ландшафтами биостром достигает в местах оптимального соотношения тепла и влаги, где коэффициент увлажнения Высоцкого – Иванова (отношение годовой суммы осадков к величине испаряемости) и радиационный индекс сухости М. И. Будыко (отношение годового радиационного баланса земной поверхности к сумме тепла, затрачиваемого на испарение годовой суммы осадков) близки к единице.

Условия увлажнения к югу от полярного цикла развития биострома меняются часто и резко, что связано с особенностями атмосферной циркуляции, обусловливающей выпадение осадков. Тем не менее здесь достаточно хорошо прослеживаются три последовательно сменяющие друг друга области, где условия увлажнения меняются от оптимального соотношения тепла и влаги до острого недостатка влаги, а биостром – соответственно от своего максимального проявления в лесных ландшафтах до деградации в пустынях с промежуточными звеньями в полуоткрытых, степных и полупустынных ландшафтах. В каждой из этих областей наблюдается свой географический цикл развития биострома, и, следовательно, каждая из них представляет собой самостоятельный географический пояс (умеренный, субтропический и тропический). Поскольку большинство поясов повторяется дважды, то всего их на земной поверхности семь: северный полярный, северный умеренный, северный субтропический, тропический, южный субтропический, южный умеренный, южный полярный.

Ограничение географического пояса рамками проявления в ландшафтной сфере географического цикла развития биострома составляет необходимый объективный критерий для отделения одного пояса от другого. Одновременно это тот критерий, который позволяет не смешивать между собой географический пояс и географическую зону. Поясы. – это повторяющиеся на разной энергетической (радиационной) основе географические циклы развития биострома. Отдельные звенья этого цикла, повторяясь из пояса в пояс, образуют группы зон-аналогов, а циклы в целом – периодическую систему географических зон.

В основе настоящей периодической системы географических зон лежит учение Я. Н. Афанасьева и Д. Г. Виленского об аналогичных рядах в почвообразовании и периодический закон географической зональности А. А. Григорьева и М. И. Будыко.

Д. Г. Виленский пришел к выводу, что «можно различать в каждом поясе – холодном, умеренном и жарком – свои пустыни, полупустыни, сухие степи, степные и лесные зоны и области» (Виленский, 1924). Идея Д. Г. Виленского об аналогичных рядах в почвообразовании была использована при установлении аналогичных рядов (групп) в ландшафтных зонах (Мильков, 1948). В зависимости от баланса влаги (отношение годовой суммы осадков к испаряемости) было предложено различать следующие группы ландшафтных зон-аналогов.

Дальнейшим развитием учения Д. Г. Виленского явился периодический закон географической зональности А. А. Григорьева и М. И. Будыко (1956). Суть этого закона сводится к тому, что в разных географических поясах, обладающих различными тепловыми ресурсами, но в близких по увлажнению условиях формируются аналогичные типы ландшафтов с соответствующими географическими зонами.

В широко известной «Таблице географической зональности» А. А. Григорьева и М. И. Будыко группировка зон дается по величине радиационного баланса (вертикаль) и радиационного индекса сухости (горизонталь). При большой значимости этой таблицы она обладает одним существенным недостатком. В ней в один радиационный ряд с дифференциацией ландшафтов по условиям увлажнения поставлены арктическая пустыня, тундра, северная, средняя и южная тайга, смешанные леса, лиственный лес, лесостепь, степь, полупустыня умеренного пояса. Здесь, следовательно, объединены принципиально различные географические циклы развития биострома – полярный и умеренный, причем дифференциация типов ландшафта в полярном цикле, как указывалось выше, связана с изменениями не увлажнения, а термических условий. Не удивительно, что в «Таблице географической зональности» А. А. Григорьева и М. И. Будыко у арктической пустыни не нашлось аналогов, крайне сомнительными оказались аналоги тундры (субтропическая гемигилея со значительным количеством болот и экваториальные болота), а лесотундра как самостоятельный тип ландшафта вообще исчезла.

Группы ландшафтных зон-аналогов, по Ф. Н. Милькову (1948)

Однако многие недостатки «Таблицы географической зональности» А. А. Григорьева и М. И. Будыко сможет исправить предложенная ниже схема периодической системы географических зон (Ф.Н. Миков). В ней по вертикали даны географические пояса, характеризующиеся определенными размерами годового радиационного баланса, а по горизонтали – группы зон-аналогов: пустыни, полупустыни, степи, лесостепи, леса, выделяемые в полярном поясе по термическим условиям, в умеренном, субтропическом и тропическом поясах – по увлажнению.

Периодическая система географических зон (Мильков, 1969)

По мнению Ф.Н. Милькова необходимо различать природную зону в широком смысле слова как ландшафтный комплекс, охватывающий всю область сплошного распространения определенного типа ландшафта, и зону в узком смысле – таксономическую единицу физико-географического районирования, ограничивающую распространение какого-либо типа ландшафта в пределах одной физико-географической страны. Чтобы разграничить эти два понятия, в дальнейшем зона как таксономическая единица районирования (отрезок природной зоны в рамках одной страны) именуется зональной областью.

Зону в широком смысле Ю. К. Ефремов (1960) считает типологической единицей, тем самым ошибочно отождествляет ее с зональным типом ландшафта. В действительности каждая природная зона в широком смысле – это целая система зональных областей-аналогов (природных зон в узком смысле), территориально не всегда связанных между собой.

Есть исследователи, которые считают, что зональная область «не может быть единицей физико-географического районирования потому, что не является единым целым по литогенной основе. Физико-географическое территориальное единство обязательно должно охватывать все без исключения компоненты природы, в том числе обязательно и литогенную основу» (Солнцев, 1958). Действительно, неоднородность геолого-геоморфологических условий – одна из характерных черт природной зоны как ландшафтного комплекса и ее отдельных отрезков внутри страны. Но, во-первых, эта неоднородность относительна, во-вторых, все другие единицы физико-географического районирования, за исключением самой низшей – района, являются в такой же мере неоднородными комплексами. Физико-географические страны и провинции, обладая «общей» литогенной основой, неоднородны в биоклиматическом отношении. Если следовать Н. А. Солнцеву, то и физико-географические страны и провинции нельзя считать единицами физико-географического районирования, так как в них «физико-географическое территориальное единство» охватывает лишь литогенную основу и не распространяется на биоклиматические компоненты.

Единственно правильный путь в физико-географическом районировании заключается не в противопоставлении литогенной и биоклиматической основ ландшафта, а в их синтезе. В этом отношении не составляет исключения и зональная область. Провинциальные особенности ландшафта внутри природных зон и даже рисунок зональных границ есть следствие взаимодействия литогенной основы с биоклиматической. Больше того, сама неоднородность литогенной основы (геолого-геоморфологических условий) в пределах зоны весьма относительна. От одной зоны к другой меняются характер четвертичных наносов, направленность и интенсивность современных геоморфологических процессов, исчезают одни и появляются новые типы скульптурного рельефа. Именно поэтому геоморфологи находят возможным говорить о зональности рельефа на Русской равнине и о наличии морфоскульптурных зон, соразмерных с физико-географическими зонами. В распределении ведущих экзогенных процессов суши «отчетливо выступает широтная зональность. Ей подчинены эрозионные, мерзлотные и карстовые процессы. Таким образом, получается аналогия с зональностью ландшафтов, хотя положение границ и выделяемых площадей в том и другом случаях весьма различно».

Природная зона как ландшафтный комплекс может обладать самой различной конфигурацией. Было бы неправильно думать, что природная зона должна обязательно иметь вид правильной полосы, вытянутой с запада на восток. Горный рельеф, циркуляция атмосферы, а также присутствие теплых или холодных морских течений у побережий материков обусловливают необычайно пеструю картину в размерах, направлении и конфигурации природных зон. Классическим примером отклонения зон от восточно-западного направления служат лесостепи, степи и полупустыни Северной Америки, вытянутые с севера на юг.

Свои наименования большинство природных зон получило по господствующему типу растительного покрова. Таковы тундра, лесотундра, тайга, смешанные леса, лесостепь, степь. Однако природные зоны не идентичны геоботаническим зонам, и границы природных зон далеко не во всех случаях должны точно совпадать с границами геоботанических зон и подзон. Там, где многие геоботаники видят подзону широколиственных лесов и подзону луговых (разнотравных) степей, географы выделяют самостоятельную природную зону – лесостепь. При проведении границ природной зоны географы учитывают не одну растительность, а все компоненты ландшафтного комплекса – почвы, климат, рельеф, грунтовые воды.

В этом отношении показательна северная граница лесостепи на Русской равнине, установленная еще в работах Ф. П. Кеппена (1885), Г. И. Танфильева (1897), А. А. Крубера (1907) и Л. С. Берга (1913). Принимая в общем южную границу распространения ели в качестве северной границы лесостепи, они тем не менее ведут границу лесостепи по северной окраине Волынской и Приднепровской возвышенностей, а не по южной трети заболоченного Полесья, где исчезают последние островные местонахождения ели. Напротив, в районе Приволжской возвышенности границу лесостепи они указывают по долине Волги, а не по расположенным к югу от нее островным местонахождениям ели. Причина этих отклонений вполне понятна: все характерные черты лесостепного ландшафта – серые лесные почвы, лессовые грунты, эрозионный рельеф, слабая заболоченность и т. д. – прослеживаются на север в первом случае до уступа Волынской и Приднепровской возвышенностей, во втором – до долины Волги.

Еще более сложным оказывается соотношение природных зон с почвенными. Очень часто природные зоны не совпадают с почвенными зонами. Лесостепная зона является областью распространения двух разных зональных типов почв – серых лесных и черноземов. В степной природной зоне почвенный покров образован также двумя зональными типами – черноземами и темно-каштановыми почвами. Напротив, дерново-подзолистые почвы одинаково свойственны южной тайге и хвойно-широколиственным (смешанным) лесам Русской равнины. На этом основании почвоведы всю зону хвойно-широколиственных (смешанных) лесов Русской равнины причисляют к «южнотаежной подзоне дерново-подзолистых почв». Понятно, что последний факт не зачеркивает существования особой природной зоны хвойно-широколиственных (смешанных) лесов, весь ландшафтный комплекс которой отличается от ландшафтного комплекса тайги. Он лишь свидетельствует о сходстве почвенного покрова двух смежных природных зон – достаточно распространенном явлении в природе (напомним хотя бы о присутствии черноземов в лесостепной и степной зонах, каштановых почв – в степной зоне и полупустынях).

Важную особенность природной зоны как ландшафтной единицы составляет ее неоднородность в двух отношениях – провинциальном и зональном. В итоге каждая природная зона распадается и на провинции и на подзоны. Выделение провинций проводится с учетом геолого-геоморфологических и климатических различий внутри зоны. Существующая на территории зональных областей широтная и долготная дифференциация ландшафтов, вызванная изменениями климатических условий, усложняется неровностями рельефа и неоднородной литологией материнских пород. Различия в рельефе и литологии материнских пород обусловливают на коротких расстояниях глубокие изменения в зональном типе ландшафта. В этой связи достаточно напомнить ландшафты Полесья и Мещеры в зоне хвойно-широколиственных (смешанных) лесов, находящиеся в резком контрасте с расположенными рядом расчлененными возвышенностями. Поэтому вполне обоснованно можно принять геолого-геоморфологическое строение зональной области за основу для ее последующего расчленения на ландшафтные провинции. В настоящее время имеется уже значительное число исследований по территории СССР в целом или для ее крупных частей, в которых совмещается зональное деление территории с провинциальным. Обобщение их дано в коллективном труде «Физико-географическое районирование СССР. Характеристика региональных единиц» (1968).

Что касается обоснования выделения подзон, то вопрос этот разработан слабо. Чаще всего природную зону делят на две-три, реже на четыре подзоны. Большие разногласия, существующие в отношении деления природных зон на подзоны, свидетельствуют об отсутствии единого подхода к решению этого вопроса. По-видимому, при внимательном изучении проблемы выявится необходимость в членении каждой природной зоны на три подзоны: центральную (типичную), в которой зональный ландшафт проявляется наиболее полно, и две окраинные (северную и южную), ландшафт которых в какой-то мере отличается от типичного, являясь переходным к смежной зоне. Образцом такого внутризонального подразделения служат тундра, тайга и лесостепь.

Литература.

1. Мильков Ф.Н. Природные зоны СССР / Ф.Н. Мильков. - М. : Мысль, 1977. - 296 с.

Еще статьи по теме